Главная   »   Истоки. Зауре Омарова   »   СТРОИТЕЛЬСТВО ДОМА ДЛЯ ВЕТЕРАНОВ РЕВОЛЮЦИИ И ТРУДА


 СТРОИТЕЛЬСТВО ДОМА ДЛЯ ВЕТЕРАНОВ РЕВОЛЮЦИИ И ТРУДА

 

 

По приезде из Ленинграда, с Сессии МАСО членам коллегии Министерства, в первую очередь, доложила о сессии МАСО, об итогах ее работы, высказала им о своих задумках, идее о строительстве Дома для ветеранов революции и труда в Алма-Ате, для пенсионеров Союзного значения. Члены коллегии поддержали меня в этом вопросе единогласно, выразили полное одобрение. Но как теперь добиться строительства, средств для осуществления наших планов?
 
Я решила начать этот вопрос с нашего республиканского Госплана и временно не информировать об этом руководство правительства. В республике все дома для престарелых и инвалидов шли по графе «жилье». Я зашла к Кузнецову Семену Семеновичу, заместителю председателя Госплана, которого знала еще с Караганды, встречалась с ним по нашим потребностям не раз. Но на просьбу предусмотреть на будущий 1968 год в плане нового строительства немного средств на проектирование задуманного дома, он отказал, но обещал, что на 1969 год обязательно предусмотрит. Тем временем, получилось так, что Кузнецов С.С. ушел на пенсию. На его место назначили Сагимбаева Гарая Калапашевича, отличного экономиста, многоопытного человека. Но мой вопрос ни с места, мотивы — республике мало дают на жилье.
 
Одновременно в горисполкоме стала добиваться земельного отвода для Дома. Но и тут предстояли свои трудности. Пришла я к председателю горисполкома Кенесу Мустахановичу Аухадиеву. Он все понял, но подходящего места в предгорьях не оказалось. Мы с ним подробно рассмотрели генеральный план застройки города. Оказалось, что все элитные участки уже заняты под строительство. Оставались только Калкаманские участки земли. Это западные дальние участки города. Тогда не было здесь подходящего городского транспорта, редкие единичные автобусы. Это нас никак не устраивало, учитывая контингент пожилых людей. Тогда глава города предложил нам участок в черте города, в юго-западной части. Здесь было 15 частных строений-домишек на площади 2,5 га земли. Необходимо было переселить 15 семей, предоставив им соответствующее жилье. Нам пришлось на этот вариант согласиться.
 
Впоследствии, горисполком освобождал нам этот участок в течении полутора лет. В конечном итоге, теперь проектно-сметная документация была готова, мы добились в Госплане на начало строительства средств, но кто будет строить? Госплан для этого наметил строительный трест «Главалматастрой». Дело в том, что в эти годы трест был еще маломощным, не всегда отличался качеством и сроком строительства, объекты сдавал со множеством недоделок. На это предложение Госплана я отказалась.
 
Проектировщики, архитекторы во главе с директором проектного института «Алма-Атагипрогор» Нурмаковым и заслуженным архитектором Сариевым, основной исполнитель, много уделили внимания с тем, чтобы проект Дома удовлетворил бы желаниям заказчика, Министерства социального обеспечения. Действительно, проект получился хороший, красивый Дом-дворец. Его сметная стоимость составила более двух миллионов пятисот тысяч рублей, сравнительно и недорогая, если учесть, что только строительный объем жилой части составил 4500 кубических метров, не считая гаража, других хозяйственных помещений и строительства терренкуров с благоустройством и с закладкой плодовых садов вокруг Дома.
 
Кстати, еще до начала строительства Дома нам предстояло с Госстроем рассмотреть ряд спорных вопросов, связанных с экспертизой проекта. Госстрой по каждому разделу проекта давал заключение. Заместитель Председателя Госстроя т. Музыка Степан Фатеевич неоднократно присылал в министерство свои письма с требованием исключить из проекта применение ряда строительных отделочных материалов, таких как черного, цветного мрамора, исключить гипсовую отделку, лепку, художественные украшения балконов, потолков в вестибюле и на этажах. К нашему сожалению, в то время как раз вышло Постановление Совета Министров СССР «Об излишествах в строительстве объектов», там было много пунктов, в том числе о строительных материалах, об их экономии, удешевлении и тому подобное. В то время в СССР, особенно в нашей республике, был большой дефицит строительных отделочных материалов. Я в этом убедилась, когда работала в облисполкоме.
 
Мне приходилось лично ходить в Госстрой, взяв в руки их письма-заключения экспертизы по проекту Дома, где указывалось в них убрать, снять с проекта те или иные излишества. Нам приходилось упорно доказывать обратное, что если снять эти «излишества», то объект теряет свое назначение, смысл. Степан Фатеевич, человек исключительно принципиальный, умный, весьма добропорядочный. Он все хорошо понимал, но, в то же время, должен был защищать позицию Госстроя. Я даже вынуждена была говорить о том, что все мы состаримся, неизвестно, какая она старость у нас окажется. Все мы заслуживаем своим трудом того, чтобы жить в добротной квартире, со всеми удобствами, красиво и тому подобное. Между собой почти не спорили, была почти мирная задушевная беседа. В итоге, он сказал, что свои письма с Минсобеса не отзовет обратно, а «Вы делайте, что хотите, по окончании строительства Вы лично будете держать ответ перед Правительством». Я на это дала согласие. Вот так благополучно закончилась наша встреча, объяснения. Мы пожали друг другу руки.
 
На предварительную приемку Дома меня пригласил заместитель Председателя Госстроя Сейдалин Рустем Аббасович, сказав: «Ваше детище закончено, будете смотреть», хотя я уже на пенсии. Дом нас удивил красотой, хорошим качеством, изяществом. Кроме меня, сюда был приглашен и Гончаров Леонид Борисович, генеральный подрядчик. Надо сказать, что Дом построен сугубо по проекту, без единого изменения, все «излишества» сохранены.
 
Мне хочется сказать о Гончарове Л.Б. В течении пяти лет мы с Гончаровым работали рука об руку. Я в Совете Министров, будучи заместителем Председателя, была непосредственным куратором Гушосдора (впоследствии Министерство строительства автомобильных дорог и мостов), который строил автомобильные дороги Союзного, Республиканского значения. Работали дружно, дважды напоминать им мне не приходилось. По всем показателям было выполнение плана, а то и перевыполнение.
 
Теперь, когда мы искали хорошего толкового подрядчика, я вспомнила о Минавтодоре — Гончарове Л. Б. Сначала я получила категорический отказ. Он был перегружен на 250 процентов строительством юбилейных объектов к 60-летию республики. Тогда попросилась на прием к Председателю Совета Министров Ашимову Байкену Ашимовичу. Получив на то согласие, я предупредила Нурмакова с тем, чтобы они взяли с собой основные чертежи и макеты Дома.
 
Кстати я раньше не информировала Председателя Правительства и секретаря ЦК, делая это специально, боясь, что могут отказать в строительстве такого большого объекта. Все наши дома для престарелых и инвалидов в республике обычно строятся за счет финансирования в народнохозяйственном плане по графе «жилье». При защите плана на будущий год нам всегда приходилось тратить много сил и энергии, нервов — это общеизвестная картина. Поэтому на сей раз, я решилась впервые открыть наши «секреты» по Дому, признав свою вину. Байкен Ашимович даже заулыбался. Я рассказала, что финансированием мы обеспечены, вопрос только о подрядчике-строителе. Когда о Гончарове Л.Б. повела речь, Байкен Ашимович тут же отказал, мотивируя тем же, что и сам Гончаров Л.Б. Понятно, а как быть? Байкен Ашимович обещал переговорить с Кунаевым Д.А. Мы все должны были идти к нему на прием.
 
Когда мы шли в ЦК по дороге, я Нурмакова предупредила, что по приходе к нему, не ожидая моей команды, сразу развернули бы чертежи и расставили макеты на столе слева в кабинете, так как Димеке любил смотреть сначала чертежи и макеты, только потом переходил на разговор. Так и получилось. Димеке внимательно смотрел на чертежи и спросил, что это за объект, он очень большой. Тут я вступила в разговор. Коротко изложила суть, показывая на чертежах поэтажный план Дома, одновременно показывая это на макете.
 
Вижу Димаш Ахмедович меняется. На лице у него появляется радостное выражение. Задает вопрос за вопросом, на которые отвечают то Байкен Ашимович, то я, то Нурмаков с Сариевым. Меня Димаш Ахмедович спрашивает, есть ли финансирование. Когда я ответила утвердительно, спросил, зачем же мы все здесь. Я ответила, что у меня нет подрядчика и прошу помощи. На вопрос кого я хочу видеть подрядчиком, я называю Минавтодорог. Димеке не задержался, сразу сказал, что это невозможно. Тут я сильно расстроилась, говорю, что и так задержались с началом строительства. Теперь вовсе не начнем.
 
Димаш Ахмедович подошел к своему столу, подняв трубку, переговорил с Гончаровым Л.Б. Слышно в трубку. Сначала похвалил Гончарова Л.Б., что сам он смотрел тот объект, что все идет хорошо, получил ли то, что он просил у него и т.д. К концу разговора Димеке перешел на вопрос о строительстве Дома и т.д. Леонид Борисович сказал: «Димаш Ахмедович, я в курсе дела». В конце разговора Леонид Борисович дал свое согласие выступить Генподрядчиком. Димаш Ахмедович поблагодарил Леонида Борисовича за гуманность.
 
Я сильно обрадовалась, да не только я, у всех на лицах появилась радость. Мы поздравили друг друга, пожали руки. Теперь Димаш Ахмедович спросил, есть ли в Доме сауна, предусмотрены ли палаты люкс. Ответила утвердительно и на другие вопросы.
 
Между тем, уважаемые Нурмаков с Сариевым прошептали мне на ухо, что люксов не проектировали. Везде полулюксы, но это не трудно перепланировать за два дня. Я сказала, что опять надо искать деньги, кто их даст, тогда они сказали, что все сделают, и денег не будут просить на это. В отношении люксов я тут же поправилась Димаш Ахмедовичу, что они будут. Впоследствии, ребята быстро переделали полулюксы на люксы, их стало теперь 12. Все лечебные кабинеты, начиная с ванн, саун, были расположены на первом — подвальном этажах.
 
Димаш Ахмедович здесь рассказал нам историю, связанную с Гувером, президентом Америки. Он был человек одинокий, без семьи и детей. Последнюю часть своей жизни коротал в Доме для престарелых. Он занимал там квартиру из шести комнат, прожив несколько лет в этом доме, скончался.
 
Смысл данного рассказа о Гувере до меня не доходил, я поняла это гораздо позже.
 
Этот Дом функционирует более двадцати лет в системе социального обеспечения. В первые годы после ввода в эксплуатацию здесь проживали заслуженные люди, ветераны республики. За последние годы, особенно в период перестройки, были неоднократные попытки со стороны влиятельных и имущих лиц приватизировать это учреждение. Но их попытки не увенчались успехом, благодаря усилиям общественности.
 
После сдачи Дома в эксплуатацию, примерно, через два года я пришла навестить моих товарищей. Первый человек, которого я встретила, была Балжан Бультрикова, бывшая министр соцобеспечения, зампред Совмина. Они отдыхали вместе с мужем, оба давно на пенсии. Мы с Балжан сидели в беседке. К нам подошел поздороваться Гафу Каирбеков, поэт, Абдильда Тажибаев, писатель. После смерти жены, находясь в Доме, написал поэму «Карттар уйінде» или «В доме ветеранов».
 
Здесь же жили Алтайбаев Жусупбек с супругой, бывший главный редактор сатирического журнала «Ара». Находясь в Доме, он перевел с русского на казахский язык книгу «Золотой теленок» И.Ильфа и Петрова. В переводе книгу назвал «Алтын торпак». Я говорю ему, почему так назвали? «Алтын бузау» же. Он ответил, что перевод самого названия и текста романа были трудным и мучительным. Если назвал бы «Алтын бузау», то книга вместе с авторами потеряла бы свою ценность. Бузау есть теленок, а торпак — уже не теленок, а более разумная скотина. На это все отдыхающие от души посмеялись.
 
Ветеранов революции и труда год от года становится все меньше. Теперь Дом переименован в «Пансионат для ветеранов войны и труда». После отмены всяких льгот ветеранам Великой Отечественной войны, в том числе возможности отдыхать и лечиться в любых здравницах республики, этот Дом оказался отдушиной для них.
 
Кстати сказать, мы планировали построить второй такой дом в г. Караганде, но в силу сложившихся экономических обстоятельств не удалось это осуществить. Другие союзные республики запрашивали у нас этот проект с целью построить такой же Дом у себя. Впрочем, и в других республиках Союза это никому не удалось из-за отсутствия средств.